Вчера у меня на HBO-GO показали 86 минутный документ :
Bolshoi Babylon (2015), авторы Nick Read & Mark Franchetti. Я, купившись на рекламные трейлеры, посмотрел.

Фильм показывает события трехлетней давности, когда один Bolshoi-овский плясун брызнул в лицо балетмейстеру Сергею Филину кислоту. Это прежде всего личная трагедия Филина, красивого и талантливого челоовека, мастера. Трагедия, обида и боль. Тем более неприятная, что всё последующее за этим преступлением немного напоминает сценарий отъёма НТВ.
Bolshoi Babylon показывает скандал, подковерное, закулисное и всё сопутствующее (вплоть до президента) российское говно в качестве бонуса для особо усидчивых мудаков, вроде меня.
В первой половине фильма авторы дали слово участникам и свидетелям. Спокойно, без комментариев и фонящих видеорядов, прямо на камеру простые трудящиеся люди из самого разсамого что ни на есть в мире дворца великого искусства рассказывают о своём воссприятии случившегося. Девочки конечно красивые, но очень yж косноязычные и местами даже
просто глупые. Прикрыв веки появляется ощущение, будто слушаешь обычную, ничем не звездную гражданочку, вполне себе репрезентативный образец ментального и интеллектуального оснащения подавляющего всё и всех большинства, незамысловатого российского поголовья. Потом я увидел улыбающееся, почти глумливое лицо преступника-организатора Дмитриченко, в момент вынесения судом шестилетнего приговора он ухмылялся. Впрочем, вернемся к зачину в заголовке.
Так вот, в фильме замечательно продемонстрировано довольно распространенное человеческое свойство, даже где-то искусство, способность открыто, публично высказывать слова сочувствия и чувства соболезнования и скорби. Способность эта, ее словарный
запас и эмоциональный набор специфические, чисто русские (православные?). Пожалуй, нигде это не выражается таким замечательным образом. Люди, наблюдающие разные говорящие головы в телеящике гораздо чаще, чем я, возможно, согласятся со мной, ибо в многочисленных репортажах с места трагедий и несчастий они звучат схоже. Вот он, вероятный монолог свидетеля, чаще женскаго полу
(клокочущим голосом, срывающимся от переполняющего сочувствия к жертвам, с трудом подыскивая слова соболезнования):( Read more... )